США: что такое privacy, или Почему мы их не понимаем? Личное пространство человека в Америке
В представлении постсоветского человека американец – это развязный, непринужденный, открытый, внешне свободный, всегда улыбающийся, с ногами на столе, нестрого одетый, спортивный, душа нараспашку, рациональный, прагматичный, хваткий, напористый, компанейский, простоватый, где-то нагловатый, но всегда туповатый, ориентированный только на хруст зеленых трудоголик. (Американки, поди, все на одно лицо, а пожилые – обязательно ярко одетые туристы.) Вот такой стереотип примерно. И я берусь его несколько разрушить, рассказав об особенностях поведения на работе, а также о таком важном понятии как личное пространство человека в США.
То, что по-русски звучит почти ругательно, для американца – modus vivendi. Карьеризм – да! Индивидуализм – да! Агрессивность для делового американца – похвала в устах начальства! (Из объявления на дилерской: «Требуется агрессивный менеджер по продажам.) Спортивная злость в достижении поставленной цели – да! Прагматизм – да! Соперничество – да! Правду-матку в глаза невзирая на лица – да! Жажда власти и денег – да! (Будете удивлены, что не ради самой власти и самих денег, а ради достижения своей американской мечты самоутверждения. Хотите поспорить? Авек плезир: все наши миллионеры и миллиардеры пашут как лошади, и чем больше денег и власти, тем больше пашут.)
Для русского «карьерист» – обзывалка. А если прикинуть, то строить свою карьеру, расти вверх и есть цель каждого человека. И плох тот солдат... У американца все подчинено этому росту вверх – так у него сложилось исторически, когда, высадившись на берега Северной Америки с «Мэйфлауэра», он отбросил европейские стереотипы и попер на стенку выживания в Новом Свете. Поэтому, когда молодому специалисту пишут в его ежегодной деловой характеристике «сarеer-oriented», это означает, что руководство оценивает его стремление к росту сугубо положительно.
Для русского «индивидуалист» – опять-таки обзывалка, а американец просто заточен на индивидуализм. «Все как один умрем», «наш завод, как и вся советская страна...», «я, ты, он, она, вместе – дружная семья», «смело, товарищи, в ногу», – все это в Америке не проходит. А проходит «мой дом – моя крепость». Индивидуализм в крови у американца настолько, насколько у народов тоталитарных стран в крови коллективизм. Американец культивирует свое privacy. (Переводить не пытайтесь, в русском языке даже аналога такому слову нет: обходными зигзагами я бы перевела как что-то сродни одновременно и личной жизни, и частной жизни, в челом это и есть жизненное личное пространство человека).
Это нежелание ходить в ногу, выступать монолитной колонной, плясать хороводом воспринимается многими народами как слабость и где-то трусость. Заблуждения эти оказались печальными для фашистской Германии и милитаристской Японии. Будьте уверены, когда надо – все как один умрут! Но в мирное время – категорическое privacy, личное пространство человека – как физическое, так и моральное.
Физическое. Наш главный целовальщик страны незабвенной памяти Леонид Ильич лез всем своим иконостасом целовать всякого захудалого гостя смачно и троекратно. Во многих европейских странах и сейчас приняты приветственные поцелуи между мужчинами и женщинами. В США это проделывает лишь определенная категория мужчин и женщин, догадываетесь, какая. А теперь представьте, как выглядел наш лидер в глазах всякого американца. Итальянец, испанец, латинос разговаривает руками. (Свяжите ему руки за спиной, если хотите, чтобы он замолк.). Он прикасается к собеседнику, вертит пуговицу на его пиджаке, кладет дружественную руку на плечо. Сделайте это в США. Ага? И не приближайтесь к американским мужчине или женщине ближе, чем на полметра. В радиусе полуметра – личное пространство человека. И он не хочет, чтобы вы там были.
Пожать руку при встрече – пожалуйста. А сейчас вам станет понятно, откуда у американца такое обостренное чувство к правам человека: точно так же он уважает и ваше privacy. Он не закурит без вашего разрешения, не завалится в гости без приглашения, не припрется в час ночи за солью, не позвонит после 9 вечера, никогда в жизни не подсядет за ваш столик, даже если нет других мест в зале, не полезет вперед в очереди. (Очереди, где они у нас есть (аэропорты, вокзалы), потому-то такими длинными и кажутся, что люди держат подобающую дистанцию).
Моральное личное пространство человека. Американец считает очень важным быть психологически отделенным от других, сохранять свою самость, индивидуальность, не поддаваться внушениям, влияниям. Внушаемость, зависимость, психологическая управляемость для него являются синонимами легкого идиотизма. Какие же секреты он держит от посторонних за высоким забором, оберегая свое privacy?
Доллары, тугрики, мани-мани, короче. Это совершенно запретная тема для обсуждения посторонними. И учтите, это при полной прозрачности доходов индивидуума для государства. Спросите американца, сколько он получает, – больше вы не будете иметь шанса с ним разговаривать.
Религия и политика. Американец не заговорит с вами о политике из уважения к вам – он уважает моральное личное пространство человека и побоится обидеть ваши политические пристрастия и религиозные чувства, если они окажутся противоположными. О религии он говорит в своей церкви, о политике в своем политическом клубе. Точка.ру. Того же он ждет от вас.
Состояние здоровья. В Америке неприлично, не престижно быть нездоровым. Стыдно выставлять свои болячки, плакать в жилетку. Обсуждай их с врачом или психологом-психиатром. Быть больным, выглядеть больным (по лестницам положено бегать, а не по перилам подволакиваться, на сцену положено взбегать легким перышком) опасно и по карьерным соображениям. Если американец спрашивает вас, как здоровье, это отнюдь не означает, что он хочет выслушать вашу историю болезни, эти вопросы уже входят, скорее в личное пространство человека. А на ваш вопрос о здоровье будет определенное «I am fine, pretty good» и прочие бодрые пионерские ответы.
Семейная жизнь. Только в пределах безразличных вопросов типа как жена, дети, родители. Получите такой же пионерский ответ. Семейные ценности – основная американская ценность. Если американец хочет сам рассказать с гордостью об успехах сына в бейсбольном матче, он охотно об этом потреплется. Пристальных же вопросов он не любит. Поэтому не волонтерствуйте с праздными вопросами о семье.
Ну и, наконец, критика начальства и коллег. Это не принято, хотя жизнь есть жизнь и ничто человеческое... Но такое поведение резко осуждается в обществе. Если ты не счастлив в коллективе – выбери себе другой. Ты нанят для того, чтобы работать и подчиняться. На работе только по работе. Задача твоей фирмы выпускать, скажем колбасу или кастрюли. Вот за что тебе платят деньги. Обсуждение начальства и коллег не эффективно для выпуска колбас и кастрюль. А если производство становится неэффективным – страдает весь коллектив. Поэтому если вы хотите пожаловаться своему американскому партнеру на общее начальство, он вас не поймет.
Вот таковы, вкратце, вещи, которые не учитывают иностранцы в общении с американцами. Не знают, потому что являются представителями другой культуры, другого менталитета. Надеюсь, что я смогла как-то поколебать сложившийся стереотип восприятия. Ну, а насчет задорновских шуточек о тупости Пиндосии – до сих пор Америка удерживает первое в мире место по ВВП – 23% мирового объема, а это, все-таки, свидетельствует об обратном. Взаимопонимания нам всем и толерантности.
